В начале карантина, весной, из интернатов в семьи вернули 42 тысячи детей. Тогда все происходило настолько быстро, что социальные работники не успели проверить условия, в которые возвращали детей. Некоторые семьи были к этому не готовы. У родителей не было денег, чтобы ухаживать за ребенком, им помогали волонтеры и общественные организации — питанием, одеждой, лекарствами. Прошло более полугода, но ситуация кардинально не изменилась. Семьи продолжают нуждаться в помощи — как материальной, так и психологической. Впрочем, некоторым удалось оставить детей жить дома, не возвращать в интернат и в этом году отпраздновать День святого Николая вместе.
Семья вместе
Екатерина, мама двух девочек, проживает в селе в Луганской области. Ее младшая дочь Оля ходит в первый класс. Старшая Марина — в четвертый. Ежедневно в семь утра они вместе ездят в школу в соседний город. Вечером, после группы продленного дня, на школьном автобусе девочки возвращаются домой.
Еще недавно сестры жили отдельно, и все было иначе.
«Перед тем, как отдавать Марину в первый класс, я поняла, что сама не справлюсь. Младшей дочери тогда было три года, я не могла ее оставить, работы не было. Мне платили 1700 гривен в месяц социальной помощи на двух детей, мне не на что было купить им одежду, обувь. Пришлось отдать Марину в интернат», — рассказывает Екатерина.
Женщина говорит, что не хотела этого делать, потому что и сама выросла в интернате. Ее родители злоупотребляли алкоголем, маму лишили родительских прав, они с сестрой были под присмотром бабушки.
«Я знаю, каково это, когда нет ни мамы, ни отца, и дети сидят у окна и высматривают их. В интернате нет ничего хорошего. Каждый ребенок любит, чтобы его пожалели, приласкали».
Екатерине казалось, что у дочери было все иначе, она рассказывала про «хорошие условия»: пятиразовое питание, банные дни, любимую учительницу, одноклассников. Женщина забирала Марину домой на каникулы и на выходные. Но бывало, что сельский автобус не ходил, и девочка не приезжала домой неделями.
«В первый класс она еще пошла нормально, а во второй — со слезами. Хотела быть с нами дома, говорила, что скучает. Я бы и готова была ее забрать, но был страх, что не справлюсь».
Весной, во время локдауна, Марину, как и еще 42 тысячи детей из интернатов, вернули домой. Пока был карантин, девочка училась дистанционно по тем заданиям, которые присылали учителя из интерната. Они ходили с мамой к соседке, у которой был интернет, и там занимались.
Однажды, когда Екатерина занималась математикой с младшей дочерью, старшая призналась, что ее в интернате били, наказывали и не давали есть за то, что она чего-то не знала, не могла выучить.
«Она не рассказывала мне такого, когда там училась. Тогда я поняла, насколько ей сложно было».
В интернат Екатерина девочку больше не возвращала. Первого сентября Марина пошла в обычную школу.
«Я на работе до вечера, не всегда со всем успеваю, трудно платить за группу продленного дня. Я решила, что пусть будет сложно, но семья должна быть вместе. В интернат дочь больше точно не отдам. Дети должны засыпать и просыпаться у мамы».
Иллюстративное фото. Праздничный вечер «Святой Отец Николай, ты приди к нам из рая» в общеобразовательной школе-интернате №2 во Львове
